Художественные рассказы и психологические притчи о встрече с собой. Материалов: 9.
У вас на груди лежит тёплое, мурлычущее счастье весом в несколько килограмм, и вы думаете, что это вы его приютили. Какое грандиозное, восхитительное заблуждение. Мы строим космические корабли, расшифровываем геном, спорим о постмодернизме, а главный учитель дзен-буддизма спит у нас в ногах, и мы…
Тебя не существует. То, что ты называешь «я», — это пиратская сборка чужих представлений об успехе, установленная на твое заводское «железо» еще в детстве. Криво, с битыми драйверами, но зато с полным пакетом офисных программ: «Будь удобным», «Не высовывайся», «Что люди скажут?».
Сначала мы — архитекторы. Мы рождаемся как дикий, неразмеченный ландшафт. Где-то болото тайных желаний, где-то скалы иррационального страха, где-то — поляны чистой, беспричинной радости. Но очень рано в нас просыпается внутренний перфекционист с генеральным планом застройки.
Артур не был человеком. Он был функцией, заключенной в безупречный экзоскелет. Его должность — «Старший Партнер» — была кирасой. Его выверенная, лишенная эмоций речь — глухим забралом. Его ежедневный маршрут из стерильного пригорода в стеклянную башню офиса — поножами, которые не давали сбиться с…
Игнат не работал. Он священнодействовал. Его храмом была городская площадь, его паствой — сизые комочки жизни, обычные городские голуби. Официально, для редких любопытных, он представлялся «городским орнитологом-статистиком». Звучало солидно, как приговор. На деле же он был просто Игнатом, который…
Он жил в зале ожидания. Не в реальном, а в том, что был у него в голове. Он жил так, будто его настоящая жизнь еще не началась, а была лишь длинным, затянувшимся прологом, где его рейс на взлет постоянно откладывался. Он сидел в этом зале и смотрел через мутное стекло на взлетную полосу, где…
Старый гончар Кенджи не создавал чаши. Он вел с глиной диалог. Его мастерская, пахнущая пылью и дождем, была заставлена полками. И на них стояли не триумфы, а шрамы: сотни треснувших, кривых, несовершенных сосудов. Однажды к нему пришел молодой ученик Рё, в чьей голове сиял образ идеальной чаши —…
Человек построил идеальную клетку для своей канарейки. Каждый прутик был выверен. Каждая жердочка отшлифована. Он рассчитал идеальное расстояние до кормушки и поилки. Все было сделано для того, чтобы птице было удобно. Чтобы ее жизнь была полностью предсказуемой, безопасной и известной. Он любил…
Виктор не жил. Он дезинфицировал реальность. Его квартира была операционной, а он в ней — главный хирург, вырезающий любую опухоль хаоса. Его балкон, выложенный идеальной белой плиткой, был его личным филиалом стерильности на седьмом этаже. А глубоко в подвале его черепной коробки, в темном,…